свидания, общался с ними, но я всё ещё ничего не чувствую. В том смысле, что у меня нет этого тока или искры как говорит мама. А вдруг здесь нет той, что я полюблю, а если она просто не подала заявку или её просто не выбрали? Что если всё это зря? Но я всё же надеюсь, что я найду счастливый конец своей истории.
Меня так сильно клонит в сон, что я уже начинаю подумывать над тем, чтобы уйти с завтрака раньше и завалиться в постель. Мы всю ночь с отцом и советниками разбирались с проблемой, которая уже больше года назад возникла во Франции. На дворец и страну в целом нападают. Никому неизвестно кто, но всем уже стало понятно, что это жители Франции. Есть предположения, что это граждане, которые не смогли добиться желаемых целей в социальной жизни, или что страна не обеспечивает их как полагается и они мстят. Погибших единицы за весь прошедший год, но есть сотни пострадавших и страх во всей стране. И Хонор обратился к отцу, он просит помощи у Америки.
— Что с тобой? — Доносится голос Генри до моих ушей и будто стучится в мои мысли. — Только не говори, что не выспался, я знаю, ты никогда не спишь.
— Всю ночь провёл в конференц-зале. Политика, политика, политика, — заторможено отвечаю я, повернувшись к нему.
— Ну и что? Какая разница не спишь ты в конференц-зале или в своей комнате? — На его странный вопрос я ответил лишь вопросительным взглядом. Он всё же преувеличивает. — Свет в твоей комнате гаснет далеко за полночь, и ты всегда первый приходишь на завтрак. — Теперь я смотрю на него немного хмурясь. Он сегодня слишком спокойный или я просто слишком хочу спать? — Как Ваш личный слуга Ваше Высочество я должен за вами присматривать, поэтому я всё это знаю. — На этот его ответ я усмехнулся. Спросить у дежурных гвардейцев во сколько гаснет свет в моих покоях не хитрое дело. — Ну, и что вы решили? — Этот вопрос окончательно поставил меня в тупик. Он о чём?
— Я не понимаю, ты про что?
— Про Францию, конечно же!
— Откуда ты знаешь!? — Слишком громко говорю я и тем самым привлекаю всеобщее внимание девушек и в придачу получаю упрекающий взгляд Рейчел. Эта информация очень секретна!
— Мой отец глава охраны, я всё знаю, — всё также невозмутимо говорит он и продолжает есть. С ним явно что-то не так. — Ну, так что?
— Пока ещё ничего неизвестно, но отец хочет ехать и берёт меня с собой. Но мама пока не знает и я уверен, что она устроит нам ещё тот разговор. Она нас не отпустит, точно тебе говорю.
— И вы не поедите?
— Поедем! Отец её убедит, ну или просо сделает по своему, как всегда, а потом она, по меньшей мере, целую неделю не будет с ним разговаривать, папа будет вести себя так словно всё в порядке, ты же их знаешь, тот ещё цирк! — В конце я говорю уже со смехом. Иногда мне кажется, будто я могу поступать куда мудрее, чем они.
— Да, они все такие. Вот только если у меня мама вздумает не разговаривать с отцом он просто приставит к ней нескольких гвардейцев и через несколько часов преследования она сдастся. — Да, родители у него действительно смешные. Рейчел представляет собой мудрую женщину, фрейлину королевы, а Питер хоть и начальник охраны, но шутник ещё тот и любит поболтать. Вместе они великолепно дополняют друг друга.
— А как Кэтрин? — Как можно невозмутимее спросил я. Всю неделю я не видел её, не слышал.
— А что Кэтрин? Она два дня просидела в своей комнате, даже не выходя на обеды, а потом её словно по голове ударили. Стала что-то делать, искать узнавать что-то. Мне ничего не говорит, вообще ничего, до сих пор обижается. Я думаю это из-за дня рождения. Ты помнишь, оно через неделю.
— Да, её день рождение, — задумчиво произнёс я и только потом понял, что сказал это вслух. На её дне рождении у нас всё и началось.
Когда завтрак, который как мне показалось, длился вечно, прошёл я направился к себе, потому что мои веки уже просто слипаются и не всегда поддаются моим приказам открыться, но папа нагоняет меня.
— Сообщи девушкам, что они могут позвонить своим родным, — говорит он, останавливаясь напротив меня.
— Хорошо… Это всё что ты хотел мне сказать? — Я заметил его метающийся из стороны в сторону взгляд, значит, нет…
— Сегодня выход в эфир…
— Пап давай по делу, я очень сильно хочу спать, и почему ты не выглядишь таким же уставшим как я? Мы же были там вместе. — На мой вопрос отец усмехается.
— Долгие годы тренировок сынок. Ладно, если ты хочешь по существу, так по существу. Я думаю уже пора сказать маме про Францию. — Мои глаза в момент открылись, он что, шутит?
— Про поездку? — Всё так же медленно произношу я.
— Да, знаю, ты думаешь, это самоубийство, но чем больше мы тянем, тем хуже, поверь мне на слово.
— Э… Может быть лучше после эфира, а то получиться как в тот раз, помнишь? Ты тоже тогда решил рассказать всё, потому что как ты сказал, она бы всё равно узнала, но она потом делала вид, что тебя нет в студии, и все просто не понимали что происходит.
— Это когда Кай свалился с лошади, хотя твоя мама просила даже близко его к ней не подпускать? Он же свалился мне на руки, Каю было весело.
— Да и он хотел быстрее всё рассказать маме, но ты его опередил. Вообще-то за этим было смешно наблюдать, как она делает вид, будто тебя нет, но лучше после.
— Но ты едешь со мной? Не боишься? — Это похоже на проверку.
— Нет, я всегда с тобой, — он довольно улыбнулся, поджав губы и похлопав меня по плечу, поднялся наверх.
— Дамы, — сказал я, постучав в дверь женской комнаты и приоткрыв её. — Можно?
— Да, Чарльз, заходи, — разрешила мне Рейчел и я прошёл. Я бываю здесь крайне редко, но когда всё же случай выпадает, это место кажется мне домом куклы барби, всё такое… розовое, нежное, брр…
— У меня есть небольшая новость для вас девушки, — все они тут же повставали со своих мест и поспешили оправлять платья, причёски, вся эта чепуха как они думают, меня волнует, но как же они ошибаются. — Вы можете позвонить своим родным и сообщить что у вас всё хорошо. — Все тут
